Двадцать лет назад, во время G8 в Генуе, я уже перестал быть гражданином и был просто истеричным отцом. Моей дочери было 16 лет, и она поехала туда, одетая в косы, перуанские джемперы и цепи, и новостей, которые пришли в первый день, было достаточно, чтобы я сел в машину и помчался туда как сумасшедший. В Генуе я видел обстрелы, развертывание войск, город был закрыт, словно под бомбежкой, а потом я пошел к знакомому судье, и мы вместе искали мою девочку, но не нашли ее. Через неделю я узнал, что, волнуясь, вместо того, чтобы поехать в Геную, она поехала к морю, ночевала на пляже и не испытала ничего из того ужаса.

Потому что в ночь на 21 июля 2001 года в Генуе Италия приостановила демократию, свободу и человечность и устроила бойню, сравнимую с теми, которые по праву вошли в учебники истории. Уставшие и разъяренные тормозами, пытаясь избежать (бесполезно) убийства кого-либо перед камерами, которые снимали демонстрации против G8, 500 полицейских и карабинеров пришли в ярость в здании, которое город Генуя предоставил в распоряжение демонстрантов, у которых не было дома в Италии – молодых людей в основном из Северной Европы, а также из Африки, Северной Америки, Азии и Австралии. Под предлогом поиска оружия (которого там не было) 500 мучителей, вооруженных палками и дубинками, в течение двух часов жестоко избивали около 200 девочек и мальчиков, доводя их до смерти, две трети из которых, покрытые кровью, были затем арестованы и подвергнуты дальнейшему насилию, изнасилованию и преследованиям.

Только сегодня, к сожалению, я посмотрел фильм о резне в школе Diaz и фильм об убийстве Карло Джулиани (Carlo Giuliani). И мне так стыдно. Я смущен, растерян, шокирован, напуган, я даже не могу разозлиться. Я обнаружил, что в полиции моей страны находятся десятки, если не сотни, чудовищ-убийц. Они свободны, безнаказанны, карьеристы и, подобно нацистам Эйхмана, являются частью непристойной бюрократии убийства. Это необузданные животные, которым нет никакого дела до справедливости, государства, свободы и демократии. Они хотят крови и, как трусы, прячутся за униформой, официальными и начальственными рапортами, не только послушными, но и самодовольными – как СС во время Второй мировой войны.

Для описания того, что произошло в Генуе, не существует других слов, кроме тех. Кто-то дал тем, кто имел человеческую внешность, униформу, чтобы они не отличались, и рявкнул на них, чтобы они убивали, убивали, убивали, убивали. И они делали это с азартом, с обильным слюноотделением, которое испытывают нормальные животные во время полового акта, их головы были пусты, а руки полны свирепости. С безумным неистовством среднестатистического мужчины-импотента, который, как и в Генуе, насилует или унижает женщин. На мой взгляд, неслучайно, что они обрушили свой гнев, прежде всего, на девочек и мальчиков, приехавших из Северной Европы, которые в воображении мучителя в униформе являются объектом зависти и комплекса неполноценности, настолько, что, расправившись с ними, они раздевали их догола и кричали, чтобы они учили итальянский язык.

Но на этом все не закончилось. Я помню, что кантональная полиция Тичино, завидуя, через несколько дней убила мальчика, возвращавшегося из Генуи, опрыскав его ядом из пожарной машины, пока он не задохнулся. А затем перед моими глазами проходят все другие образы неописуемого насилия гражданской войны в бывшей Югославии и резни в Сербской Гарде, стадиона в Сантьяго-де-Чили сразу после государственного переворота, изображения Бирмы, избиений в Минске, фотографии массовых кладбищ в Камбодже и нацистских и сталинских концлагерей, избиений американских наемников в Ираке и Гуантанамо. Большая часть человечества чувствует удовлетворение только тогда, когда может уничтожить, стереть с лица земли, унизить и замучить других людей. Как будто мы создали полицию и армию, чтобы поставить их в рамки, как-то сдержать их – как будто факты в Санта-Мария-Капуа-Ветере – это необходимая цена, которую нужно заплатить, чтобы монстры не оказались на свободе и не убивали ежедневно, скучая и злорадствуя по поводу своей бесчеловечности.

Если между школой “Диас” и избиениями в тюрьмах прошло двадцать лет, это значит, что ситуация не изменилась, что монстр не спит, а хитро дремлет, и готов огрызнуться, когда трещина в демократии станет брешью. Каждый раз, когда население овец показывает, что они готовы принять и это, в обмен на свободу быть олдерменом и застрелить нелегального иммигранта, испытывая острые ощущения от убийства.

Своим невежеством, своим признанием равнозначности фактов и мнений, своим эгоизмом, своим полным отказом от ответственности мы становимся пушечным мясом этих мучителей. Мальчики 1849 года погибли на Яникуле, защищая свободу, мальчики “большой восьмерки” защищают священную идею свободы и участия. С другой стороны, мы, пишущие всякую чушь в Facebook и защищающие свои айфоны – готовы отказаться от всего. Перестав быть частью человечества (по собственному выбору), мы не готовы бороться за наших близких, наши идеи, наше будущее. Мы ужасны.

ITA016